В рамках образовательного туризма еще одна группа путешественников побывала на Алтае. Яркие и волшебные впечатления от увиденного...
Алтай… Как много в этом звуке!
Выражение «был на Алтае» рождает массу ассоциаций: Белуха, Катунь, Василий Шукшин, Манжерок, турбаза, горный поход. Как это не странно, наше путешествие прошло мимо этих образов. Мне очень хотелось «обнимая необъятное», посетить мало истоптанные места, если и не экстремальные для посещения, то хотя бы труднодостижимые. Можно, отказавшись от автомобиля, добраться в глушь пешком либо на лошадках, но при этом несколько страдает комфорт, что, впрочем, дело привычки, а, главное – время. Решить кажущееся противоречие помогла команда знатоков Алтайской природы и любителей автопутешествий из Горноалтайска. В итоге наш образовательный тур «Метапредметный подход в обучении на примере комплексного изучения памятников природы России» состоялся на уазиках. Выполнив, удивительным образом все мои задумки. В итоге за 10 дней мы проехали более 2000 км, пересекая Республику Алтай вдоль и поперёк: от монгольских границ до Телецкого озера и от Горноалтайска до Кош-Агача. Но обо всём по порядку.
Кизяк. Чуйский тракт – главная артерия Алтая, захватывает твой дух сразу. Конечно, кружат голову и перевалы, и серпантины, и «тёщины языки», но, в первую очередь, окружающие виды. Играющие красками горы, пенящиеся перекатами бирюзовые реки, пасторально плетущиеся по встречке коровы – всё это захватывает твоё восприятие, воображение и останавливает мысли. А тем временем, продвигаясь по Чуйскому тракту, мы поднимались над уровнем моря, горы мельчали, а долина реки расширялась.
Поэтому когда под вечер второго дня езды пространства вдруг раздвинулись на десятки километров, стало ясно – вот она, Чуйская степь… Ночевать выехали на озёра вблизи Кош-Агача, районного центра, вооружившись предварительно всем необходимым в продуктовом магазине. Даже не верится, что всего пару часов назад мы петляли по прижимистой дороге мимо Чуйских бомов – скалистых склонов гор! Теперь – простор, насколько хватит сил бросить взгляд. А скорые сумерки особенно разбросываться глазами не позволяют. Ставим палатки уже при свете фонариков, а ведь желудок просит ещё ужин, а главное - чай. Справляюсь со своим временным жилищем и спешу на помощь водителям-заводилам: «Давайте, ребята, чайник – за водичкой слетаю!» На что отвечают: «Сходи, конечно… Правда, пока все горелки заняты, чай третий на очереди. Да не летай в темноте-то – здесь коровы всё минировали!». Набираю осторожно в озере воды, а мысли не дают покоя: «Как бы хорошо всем чайку-то попить… Подморозило уже без солнышка…». Но кругом – каменистая степь, даже травинки жиденькие, а кустов и деревьев для костра и в помине нет. Мины! Конечно же! Коровий кизяк – вот топливо степных кочевников! В темноте нахожу на ощупь несколько «лепёшек». Сухие, благо дожди все оседают на склонах Чуйских хребтов и не кропят степную долину. Пытаясь разжечь кизяк от куска бересты, поддуваю ртом – лагерь наполняется густым дымом. Народ подтягивается на «огонёк», вежливо предлагают помощь.. «Да-да! Пособирайте, пожалуйста, коровьих лепёшек для костра!». Однако, ни через пять, ни через десять минут «топлива» не прибавилось. Приходится снова шариться в темноте руками в поисках «мин». От свежей охапки кизяка, костёр начинает тлеть увереннее, и скоро тёмно-красные языки пламени уже лижут дно чайника. Разошёлся хороший жар, девушки тянут руки к костру, уже не остерегаясь природы «дров». А через 10 минут уже все пили горячий «алтайский» чаёк с баданом и брусникой, прикусывая пряниками. Вскоре подоспел и основной ужин. Кто бы мог подумать, что отбросы крупного рогатого скота сослужат нам такую хорошую службу! Но руки я помыл с мылом. Два раза.:)
Укок. Мистическое место силы. Пазырыкские курганы, где покоилась «Алтайская принцесса» - известная на весь мир мумия молодой девушки, прекрасно сохранившаяся в вечной мерзлоте. Граница четырёх государств и географический центр евразийского континента. Всё это создавало в моём воображении образ сказочной страны, желтоватой равнины, густо исчерченной речным рисунком и окружённой со всех сторон величественными белками – заснеженными вершинами остроконечных хребтов… И среди вершин – выделяющаяся величием вторая вершина Алтая, гора Табын-Богдо-Ола. Для удобства запоминания алтайско-монгольских названий я придумывал им русские эквиваленты: например, «Табун-Бордовой-Оли». Потом оставалось лишь вспомнить, как именно поменять буквы :). Для меня путешествие на плато Укок было, пожалуй, главным пунктом всей поездки. Но, оказалось, Укок совсем не рад незваным гостям…Волнение закралось ещё на стоянке «Тёплый ключ», последней ночёвке перед перевалом на Укок. С заходом солнца тепло словно выключили, долина наполнилась пронизывающим ветром, обещая ночные заморозки. Наши водители приободряли путешественников, щедро раздавая всем горячие «рожки по-флотски». Но на ветру тушёнка в рожках быстро стыла, оставляя во рту характерный налёт. К костру подошла девушка из ближнего домика, рядом с которым стоял весь в брызгах «прокаченный» джип.
– Собрались на Укок?... Мы вчера оттуда вернулись… На перевале снега по пояс… Холод такой, что в спальниках «на минус двадцать восемь» согреться не могли… А палатки даже не доставали, в машинах пролежали всю ночь… Низкая облачность и ничего не видно, только один раз Табын выглянул из-за туч… Обидно, из Барнаула специально ехали, - отрывисто рассказывала она. Хорошо ещё, что этот разговор не слышали экскурсанты, а только я и Артём, главный предводитель и организатор. Решили, что утро вечера мудренее… Ночь в палатке я провёл, ворочаясь с боку на бок, - толи от холода, то ли от переживаний о завтрашнем дне. Но с утренним солнцем пришло тепло, а с ним и уверенность в успехе нашего предприятия. Через перевал транспорт шёл налегке, людей ждал неспешный подъём длиной в восемь километров. Пока в прицеп упаковывались вещи, мы начали пеший подъём по склону. Перешагивая через валуны, с трудом представлялось, как по этой круче проедут уазики, но машины быстро нас догнали и совсем не так резво, но уверенно продолжили движение вверх, иногда по-черепашьи, колесо за колесом, преодолевая каменистые россыпи и промытые колеи. К счастью, перевал был чист, день обещал быть солнечным и тёплым, поэтому наше восхождение сопровождали только радостные эмоции: картины вновь появляющихся хребтов, горных речушек и снежников, цветы альпийских лугов и кристальное озеро прямо за перевалом. Да, и три наших автомобиля где-то впереди, как счастливый талисман. Плато Укок оказалось плоскогорьем, совсем не похожим на Чуйскую степь. Ландшафты пересекались многочисленными холмами, отрогами хребтов, и по растительности скорее напоминали тундру. Склоны заросли карликовой берёзкой и ивой. Чтоб увидеть красавицу Табын-Богдо-Ола нужно было подняться с километр по склону. Как часто бывает, место проявляет себя, если в него начинаешь вживаться. Поэтому когда лагерь наполнили звуки топора (благо, совсем рядом с деревянным туалетом мы обнаружили остатки стройматериалов), звон котелков и деловая перекличка дежурных, пришло ощущение уюта и приятия – мы стали частью этого отрезанного от цивилизации уголка. Пришёл вечер, а с ним знатный ужин: борщ из свежих овощей и жаренный в панировке осман – местная рыбка из карповых. Весёлый треск дров, журчание реки, негромкие разговоры, переходящие то и дело в весёлый хохоток – всё это помогло расслабиться, отогнать прочь волнения и сомнения. Да, Укок нас принял. На темнеющем небе проявились особенно близкие сейчас звёзды, а с ними: бриллиант Венеры в лучах заката, серп Луны, раскрывший в подзорную трубу секреты своих кратеров, морей и гор, Юпитер с эскортом галилеевых спутников и, наконец, над горизонтом повис налитый кровью, словно бычий глаз, Марс. Особенно яркий в период своего Великого противостояния, он доминировал на небе, создавал неземное настроение. А само небо, не пятнанное самолётными следами, казалось нарисованным близко-близко на незримом куполе. И невозможно надышаться, то ли от разряжённости воздуха, то ли от переполняющего умиротворения… Утром следующего дня мы покидали Укок, и плато заволокли низкие облака, к обеду созревшие в холодный промозглый дождь. Но мы уже спешили к следующему пункту назначения, разглядывая из уазиковых окон далёкие склоны со смиренно мокнущими то овцами, то лошадьми, то яками, похожими на мохнатые коробочки…
Кату-Ярык. Река Чулышман протекает в своеобразном каньоне. Высокие хребты ограждают долину и от прохладных ветров и от незваных гостей-путешественников. Вода солнце и время приготовило множество необычных урочищ на Чулышмане, самые знаменитые из которых – долина каменных грибов и водопад Учар. Каменные глыбы на тоненьких, словно песочных ножках и широкая лестница вспененной воды, уходящая в небо. Но, как всегда на Алтае, путь к красотам лежит через преодоления. Хотя, сначала мы об этом не подозревали и по-детски наслаждались просторами «Марса» - бегали по розовым, бордовым и желтоватым склонам, воображая себя героями Мэта Дэймона. Целая долина разноцветных скал, невообразимо исчерченных белыми осадочными слоями, распаляла фантазию: «Ещё вчера эта планета захватывала внимание на небе, а сейчас – она под ногами…». Следующим по пути было Гейзерное озеро – огромный родник-кипун среди высокого хвойного леса, совсем не похожего на привычные алтайские пейзажи. Бирюзовое ровное дно постоянно меняет рисунок – то вырвется наружу очередной фонтан, то блеснёт из-за туч солнышко. Смущала только очередь выстроившихся для селфи туристов…
После Ак-Таша свернули на Улаган, а там и затяжной Улаганский перевал. Узкая дорога, крутые виражи, некогда разглядывать пейзажи – взгляд прикован к дороге.
– Вот знаменитые Красные ворота, - Павел показывает на высокие красноватые скалы, нависающие слева и справа над трассой, - раньше говорили, что за нами кончается Советская власть…
И, знаете, его словам верится легко. Подъём казался затяжным и сильно утомил. С удовольствием размяли ножки на ровной площадке перевала, полюбовались открывшейся панорамой, угостились рассыпанной по кустам кисловатой голубикой и снова в путь, ведь впереди долгая дорога к самому экстремальному алтайскому перевалу… Читая историю перевала Кату-Ярык, невольно поражаешься, как это может быть, чтоб в двадцатом веке целый населённый район был отрезан от автомобильного сообщения. Спуск в долину Чулышмана стал возможен только в 1989 году благодаря инициативе Арсения Васильевича Санаа и личной воле и самоотверженности бульдозериста Аркадия Абрамовича Уханова. Читаем на страничке путеводителя предостережение: «..если Ваш автомобиль не оснащён полным приводом, не рискуйте спускаться по перевалу, подняться обратно Вы уже не сможете». Три с половиной километра лабиринта, вписанных в склон наклоном 70%. На смотровой площадке перед спуском мы проводили последний солнечный луч – розовым пятном он скользнул вверх по склону горы напротив и растворился в облаках. Домики и дорожная сеть внизу у реки казались миром лилипутов. Нет, даже муравьёв. Спускались без пассажиров, и милосердные сумерки скрыли крутизну обрыва, дымящегося туманом то справа, то слева по борту. Свет фар выхватывал стремительно падающую вниз серую полоску, на которой даже с пешеходом-то не разойдёшься. 12 минут спуска, 9 крутых поворотов и мы переводим дух внизу, где уже слышны и шорох листьев тополей и шум перекатов реки в темноте. А сзади по склону медленно ползёт гирлянда карманных фонариков…
Посмотреть фотографии можно здесь: vk.com/birdingudm?z=album-67795394_254964227